Песочные Люди

А, Западный Сектор...
Ага, сага о жизни и смерти...
Змей, Кактус...
Сто страшных лет под чёрным парусом
Сбываются строки из предсказаний Нострадамуса
Тяжелые даты, как отпечатки на дактилоплёнке
Остались в памяти, остались в памяти
Протяжные ноты больше напоминают плач
В ком-то умер спаситель, а родился палач
Угрожающее превращение: мир, затем война
Которая оставит чёткий след на чёрной карте мира
Чья это вина? Нельзя судить, решать:
Кого убить, кого оставить жить
За что четырнадцатый стал таким тяжёлым годом
Когда под кровавым небосводом пылал огонь
Затем семнадцатый, Россия, боль невыносима
На коленях перед страстью уничтожена последняя династия
Такие травмы не лечатся, но будущее — в руках человечества
И вот первое сентября, тридцать девятый год
В огне небо и земля — Вторая мировая война
Уже знакомая картина — миллионы раненых и убитых
На кровью залитых плитах оставила след чёрная свастика
Идеи фашизма зашли на верхнюю ступень
Мишень — вся планета и каждый человек в частности
Над Европой зависла тень призрака опасности
В двадцать второй день сорок первого лета
С первыми лучами бледного солнечного света
Острый меч разрубил границы великой страны
Страницы хроники Отечественной войны
Писались судьбами на окровавленной земле
Пустые, безликие строки немых стихов
Для всех стали лживым примером искупления грехов
На чашах весов — предрассудки, боль и страхи
Человеческий род между топором и плахой
За тонкой чертой начинается новая эпоха
До последнего вздоха
Воспоминания преследуют человека
Ничего не изменить в начале нового века
За тонкой чертой начинается новая эпоха
До последнего вздоха
Воспоминания преследуют человека
Ничего не изменить в начале нового века
Под напором раскаленной стали
Осколки надежд смешались с осколками гравия
В полном зале сплетена паутина страха
Последний эпизод второго мирового взмаха
Великий поход окончился взятием Берлина
Две фигуры с красным флагом на крыше Рейхстага
Но сага ещё не кончена, спустя девяносто шесть дней
Хиросима, Нагасаки, сто четырнадцать тысяч смертей
Ядерная искра, высеченная руками человека
Превратилась в пожар в середине двадцатого века
Плагиаты нового огня пали с серого неба
Звонкими каплями крови в золотую чашу победы
Тонкая грань, черта, порог тысячелетия
Учёные пытаются вывести формулу бессмертия
Смешивая прожитые жизни и чьи-то мысли
Но получают только формулы убийства
Чернобыль, восемьдесят шестая весна принесла потери
А кто-то верил, что уже не будет так, как раньше
Дальше — девяносто первый, падение последней империи
Пятнадцать частей перед открытой дверью
Ещё три полных оборота вперёд, война идёт, замедляя ход
Времени для человеческого племени
Горячий лёд на раны, но закрывать глаза рано
Всё больше приговоров к высшей мере наказания
Растрачены собранные веками знания
Говорят только правду древние пророки
Постепенно истекают отведённые нам сроки
Мёртвые чувства живого человека
Инстинкт палача в начале двадцать первого века
Перевесил все традиции, правила
Своих ангелов-хранителей мы за спиной оставили
За тонкой чертой начинается новая эпоха
До последнего вздоха
Воспоминания преследуют человека
Ничего не изменить в начале нового века
За тонкой чертой начинается новая эпоха
До последнего вздоха
Воспоминания преследуют человека
Ничего не изменить в начале нового века
За тонкой чертой начинается новая эпоха
До последнего вздоха
Воспоминания преследуют человека
Ничего не изменить в начале нового века
За тонкой чертой начинается новая эпоха
До последнего вздоха
Воспоминания преследуют человека
Ничего не изменить в начале нового века
До последнего вздоха, до последнего вздоха
История века — Западный сектор: Кактус и Змей
За тонкой чертой начинается новая эпоха
До последнего вздоха
Воспоминания преследуют человека
Ничего не изменить в начале нового века
Новая эпоха, история века...
За тонкой чертой начинается новая эпоха
До последнего вздоха
Воспоминания преследуют человека
Ничего не изменить в начале нового века